«Здесь Мзымту переходят вброд»,— вещает экскурсовод в белой куртке и с синим бейджиком на шее. Дорога проходит через мост, и из окон автобуса видно реку, мутную и бурлящую. Серой змеёй она вьётся по каменистому дну, разбрызгиваясь в гневе. Какие-то туристы беззаботно сидят у берега. Со всех сторон вырастают горы, покрытые еловым лесом. Их вершины синеют и кажутся околдованными самой зимою. Это хребет Аибга, именно по его склонам самые смелые туристы поднимаются на фуникулёрах. «Кла-а-асс»,— вздыхает кто-то в конце салона. Спустя почти час пути перед нами появляется селение, названное когда-то в честь Адула Рооза, эстонского поселенца, жившего здесь в конце девятнадцатого века.

Уютные гостиницы, дым из труб, уменьшенная копия городского вокзала, похожая на небольшой католический храм. С высоты птичьего полёта городок напоминает классический исландский или австрийский курорт. Однако, когда идёшь по его широким улицам, сразу вспоминаешь, в какой стране ты находишься. Здания в европейском стиле, каменные мосты, стеклянные фуникулёры — всё кажется скорее искусным слепком, чем неповторимым оригиналом.

Курорт будто картонный макет, зачем-то построенный между вольной Мзымтой и гигантскими скалами Кавказа. Чувствуется: дай городку волю — и он разрастётся, его мощённые улицы пойдут вширь, заполонят собой всё пространство бескрайней природы.

Только мы выходим из автобуса и собираемся вокруг экскурсовода (в руках она держит шест с игрушечной жабой на конце), как встречаемся с целой группой туристов. В разноцветных куртках, со сноубордами и лыжами, они, наверное, возвращаются с одной из горнолыжных трасс. Люди в Розе Хутор вообще кажутся существами из другой Вселенной. Кажется, сколько ни старайся, не получится найти человека с угрюмым или хотя бы печальным взглядом. Им совсем не мешает контраст между игрушечным фасадом «Radisson 5» (самый дорогой отель в Долине) и окутанным облаками, впечатляющим Роза Пиком, или Каменным столбом, высочайшей вершиной хребта Аибга.

— Здесь совершенно прелестно, — певучим голосом сообщает мне Константин Владимирович. Статный мужчина лет сорока пяти с аккуратной бородкой. Он живёт и работает в Уфе, но каждую зиму любит с семьёй приезжать на Красную поляну — развеяться, «понаблюдать природу».

— Знаете, человеку нужны лишь покой и воля, — философствует турист. — После города, постоянного шума, дорог очень хочется в горы. Это, можно сказать, необходимо. Хочется свободы, независимости и от работы, и от знакомых.

— А почему Роза Хутор? — интересуюсь я. — Есть же множество других курортов в России, за границу можно, в конце концов, уехать.

— Здесь, в Розе Хутор, интересно смотреть, как меняется природа. В Сочи тепло и солнце, а проезжаешь утром через тоннель и сразу попадаешь в снег и туман. Ледяные горы, как будто магическое кольцо, защищают городок от всего мира с его проблемами и прочим. Чувство, будто ты попал в параллельную реальность. Дух захватывает.

— А на экскурсии ходите? Интересно вообще?

— Честно, нет. На природу едут ради природы. Не понимаю людей, которым интереснее слушать экскурсовода, чем самим подниматься в горы. Тут место такое самобытное, что все эти гостиницы, рестораны, магазинчики кажутся лишними. С экскурсоводом то же самое. Зачем кого-то слушать, если природа скажет намного больше…

После такого разговора начинаешь особенно остро замечать несуразность курорта. Рядом с рекой, видевшей ещё, наверное, Шамиля, краснеет гордая надпись «Пятёрочка». Рядом с дремучим еловым лесом, на площади, стоит разряженное рождественское дерево. Игрушки на ней цвета мандаринов. Рядом фотографируются дети. Всё это кажется каким-то кукольным действом, застывшим рядом с самой вечностью.

Всех детей «Сириуса» зовут кататься на гондолах. Ехать можно без сопровождающих, вот только нельзя выйти на верхней площадке, а оттуда, как говорят, открывается самый потрясающей вид на всю Долину. После поездки разговариваю со знакомой одногруппницей.

— В чём смысл поездки, если в конце нельзя ничего делать? — возмущается Мария. — Зачем мы поднимаемся? Чтобы посмотреть, как вниз едут фуникулёры и как вверх поднимаются те, что перед нами. По-моему, в том, чтобы выйти, и есть весь сок. Покатаемся, но ничего не увидим. Я камеру с собой взяла, поснимать хотела. Теперь придётся с ней таскаться. Жалко…

— А что понравилось? Как вообще поездка?

— Не знаю. У меня мало впечатлений. Вокруг много красоты, но подойти к ней не получается. Кажешься самому себе куклой, управляемой каким-то кукловодом. Забавно. Было бы больше времени, дали бы погулять... Хотя я сделала одну красивую фотографию…

«Сирники» снова в автобусах. Переезжаем через широкий мост с красными балками. Погода совсем изменилась. Туман развеялся, и по-летнему ярко светит солнце. Оно слепит любого, кто смотрит в левые окна. Мой сосед по салону — Алексей. Познакомился я с ним недавно и уже успел немного пообщаться.

В своей оранжевой жилетке Лёша похож на бодрого туриста, всегда готового к приключениям. И верно: путешествовать он любит. Был в Ярославле, Питере, Пензе, Новосибирске и даже в Крыму. Сквозь очки просвечивают, словно мерцающие бусины, карие глаза. В Сочи он приехал учиться: с детства хочет стать тележурналистом.

Спрашиваю его про впечатления от поездки, курорта. От природы в целом.

— Не о-о-очень, — тянет Алексей, прислонившись лбом к окну автобуса. — Приехали, на отели посмотрели, сейчас покатаемся и обратно. Не хватает чего-то. Хочется самому прогуляться, а не таскаться за экскурсоводом. Я бы к пляжу спустился. Всех тащат у ёлки фотографироваться. Ну а мне зачем это?

—Подожди! А леса, а горы? Неинтересно увидеть такую природу? — спрашиваю я в недоумении.

— А вот это прекрасно. Не поспоришь. Когда мы подъехали, я удивился. Такой сильный туман, снег… Будто Сочи — в тысяче километров. Даже фоткать не хочется, просто любоваться. Жаль, сковывает экскурсия. Только пытаешься оглядеться, а уже надо идти смотреть, где награждали паралимпийцев, — отвечает Алексей устало.

О поездке мы больше не говорим. Сейчас желаешь просто наблюдать природу, смотреть на горные склоны, на которых снег сверкает от полуденного солнца.

Вернувшись в «Сириус», я обдумываю увиденное и услышанное. «Пойманная птица не может быть певчей», — в этой фразе вся суть курорта, строившегося больше десяти лет. В горах, которые похожи на море, не хватает если не свободы, то независимости. Независимости от обыденности, от суеты, от серой скуки, которой часто полнится жизнь в XXI веке.